Вернувшись от Холмса в раздосадованном состоянии, я некоторое время не мог успокоиться.
Мне казалось, что это его ребяческое - ведь и впрямь ребяческое! - поведение не влезало ни в какие рамки. Он никогда раньше не отказывал людям, особенно если у них были действительно серьезные проблемы.
Я знал своего друга, как одного из самых великодушных людей в этом мире, и вот такие капризы...
Отрицательно качнув головой на вопрос моей дорогой Мэри, я поднялся в кабинет.
Что ж, может быть работа успокоит меня и примирит с тем, что произошло сегодня утром.
Через полчаса, когда я уже выпил чаю и немного успокоился, в дверь кабинета постучала Мери-Джейн, наша служанка и сообщила, что ко мне пациент.